http://www.ok-magazine.ru/stars/story/3 ... d-bulletin
https://vk.com/jlannister/gameofthrones ... 2_51371316
Николай Костер-Вальдау – живое доказательство того, что датчане – одни из наиболее довольных людей на земле.
Он пережил пять сезонов «Игры престолов», называет себя животным и знает секрет счастья. Николай Костер-Вальдау – живое доказательство того, что датчане – одни из наиболее довольных людей на земле.
Ледяной ветер, насквозь пронизывающий побережье моря Каттегат, что в 60 км на север от Копенгагена, резок и жесток. Зима не «близко», она уже наступила. Однако Николай Костер-Вальдау остается непреклонным, без устали объезжая на велосипеде дюны и леса близ Тисвильделяйе. 45-летний датский актер не только остался в живых в жесточайшем телесериале, играя роль Джейме Ланнистера в «Игре престолов», во всяком случае, пока, но и постепенно повышает свой рейтинг в Голливуде (он – один из ведущих актеров в картине «Боги Египта»). В чем секрет подобного успеха? Меньше ожидай и время от времени не забывай месить грязь по бездорожью.
– Ездить на горном велосипеде при температуре всего в четыре градуса – это, по-вашему, значит хорошо проводить время?
– Исключительно. Дома я окружен женщинами, поэтому мне важно делать что-то с моими друзьями-мужчинами. Мне нужны грязь, холод, сырость и слякоть.
– То есть вы из тех людей, которые предпочитают активный отдых вне дома?
– В глубине души все мы – звери, вот почему природа так сильно влияет на нас. Недавно я ездил на рыбалку в южную Гренландию, в полном одиночестве. Это было нечто сродни магии.
– Так вот он какой, рецепт счастья? Говорят, что датчане – одни из счастливейших людей на земле.
– Секрет в том, что мы, датчане, особо многого не ждем. Мой отец всегда говорил мне: «Можно взлететь ровно настолько, насколько твои уши способны тебя выдержать».
– Однако, будучи звездой одного из наиболее успешных на телевидении сериалов, вы давно уже поднялись выше того уровня, на который ваши уши способны вас вытянуть.
– Если бы успех сериала влиял на то, как я сам себя ощущаю, я давно бы загремел в психушку. Это не та причина, по которой я делаю то, что делаю. Плюс ко всему, датчане не любят показушников.
– Выходит, вы скрываете то, когда вы действительно чувствуете себя удовлетворенным?
– Иногда я чувствую необходимость сказать друзьям: «Взгляните на это». Но по-честному, если вы так себя ведете, вы делаете это исключительно потому, что хотите услышать, какой вы крутой. Мне это не нужно.
– А разве аплодисменты – не награда для актера?
– Я знаю актеров, которые уже почти связали себя по рукам и ногам, потому что зависимы от чужого мнения, и если они достигают каких-то высот, то только потому, что от них этого ждут. Вот почему лучше притормозить свое эго и сосредоточиться на том, чтобы хорошо рассказать хорошую историю.
– Когда вы пришли к такому мнению?
– Когда стал отцом. Это ломает систему. Неожиданно ты перестаешь быть самым главным в мире. С этой точки зрения ты начинаешь беспокоиться о своей смертности, однако, помимо этого, переживаешь за кого-то еще. Это страшно. Ты больше ничего не контролируешь. Моя младшая дочь ударилась головой, упав с лошади, и попала в больницу. Она могла умереть. Вот что было страшно. В то же время завести детей – наиболее удивительная вещь из тех, что ты когда-либо сможешь сделать.
– Когда ваши дети чувствуют себя наиболее счастливыми?
– Когда мы делаем что-то вместе, как семья.
– Что делало вас счастливым, когда вы были ребенком?
– Когда мой отец был дома, не был слишком пьян, и мы играли в карты. Или когда шла телепередача «Спортивное воскресенье» и показывали игру первого английского дивизиона, обычно после полудня. В перерывах между таймами мы выходили на улицу и гоняли мяч.
– Пьющий отец не сочетается с представлением о беззаботном детстве.
– Мой отец был алкоголиком. Он умер в 1998 году. Но у меня была мировая мама, даже если к нам иногда заглядывала полиция.
– Почему?
– Время от времени мама уезжала и привозила подарки для двух моих сестер и для меня, которые, к сожалению, были ей не по карману. До сих пор помню тот день, когда вынужден был вернуть свой магнитофон.
– Непростая ситуация.
– Обычно мне было просто жаль мою мать. Я знал, насколько это было унизительно для нее. У нее была работа, и она много работала, но было сложно свести концы с концами.
– Ваши дети знают, через что вы прошли в детстве?
– Да, и я уверен, что они знают, насколько их жизнь ненормальна. Они должны это понимать. Нельзя быть абсолютно уверенным в том, что тебе никогда не придется беспокоиться насчет еды и денег. Но, как бы то ни было, я горжусь своим детством.
– Если бы у вас была возможность его исправить, вы бы сделали это?
– Нет. Не думаю, что это плохо – сталкиваться с трудностями в жизни. К примеру, если ребенка травят в школе, это ужасно. Но если твои родители все равно тебя любят, ты потом поймешь, что ты в целом неплохой парень, несмотря на то, что говорят остальные.
– Вы когда-нибудь испытывали отказ?
– Тысячи раз. Каждый раз, когда не получал роль. Мое прослушивание в «Вертикальный предел» в 2008 году и сопутствующая тому история была отчасти неудобной. Это были худшие кинопробы в принципе. Чтобы как-то себя успокоить, я пошел в магазин Лизы Клин, что на бульваре Робертсон в Лос-Анджелесе, и спустил на шмотки около 1500 долларов. Это, кстати говоря, только ухудшило мое настроение. Я вернулся на следующее утро, почти сразу же после того, как магазин открылся, сказал что-то вроде «Извините, я ошибся» и вернул свои деньги назад. Надо было видеть, как продавец на меня посмотрела. С абсолютным отвращением. Это был хороший урок, теперь я не трачу столько денег на тряпки в один заход.
– Однако же вы с таким довольным видом рассказываете эту историю…
– Это потому, что в целом мне повезло. Я работаю уже 20 лет и всегда мог прокормить свою семью. Я понял, что никогда нельзя утверждать, будто знаешь, что для тебя уготовано в будущем.
– Например?
– Скажем, тот факт, что я провалил кастинг в фильм «Джон Картер». Тогда это было не очень хорошо, но по иронии судьбы тем же летом я прошел пробы в «Игру престолов». «Игра престолов» стала мощным, успешным проектом, а «Джон Картер» – нет.
– Вы помните свое первое время на съемочной площадке?
– Сначала я вошел в тронный зал Красного Замка – это был весомый, значительный момент. Декорации там стояли со съемок пилотного эпизода, вообще было… впечатляюще. Когда я это увидел, я подумал «твою мать, вот это серьезные ребята».
– Ваш персонаж – один из немногих, которому удалось дожить до шестого сезона. Не боитесь, что убьют?
– Да нет. Мне скорее интересно, чем все обернется. Я уверен, историю расскажут так, как ее должно рассказать.
– Есть ли что-то в вашей работе, что заставляет вас нервничать?
– Любая критика «Богов Египта». Многих действительно смущает тот факт, что я – белый актер. Я вообще не египтянина играю, я бог ростом в два с половиной метра, который в сокола превращается. Что-то во мне постоянно хочет сорваться, а потом я думаю «ты же не можешь ничего с этим сделать». Невозможно выйти победителем в спорах подобного толка.
– Отношение, заслуживающее восхищения. А вы кем восхищаетесь?
– Сотнями тысяч людей, которые достаточно храбры, чтобы покинуть свою страну и свою ужасную повседневную жизнь, не взяв с собой ничего, кроме того, что могут унести на себе. Вот этими людьми я восхищаюсь. Мы должны как можно более полно использовать этот ресурс, не нужно этого бояться. Взять, к примеру, США – их построили люди, у которых ничего не было, кроме тяги к лучшей жизни.
– Вы оптимист?
– Есть моменты, когда поступки людей повергают меня в шок. Мне нужно было лететь в Париж 14 ноября. Я уже и вещи собрал, когда увидел в новостях сообщение о терактах. Мне вообще сложно представить, как это кто-то доходит до такого состояния, когда можно убивать всех без разбору, и столько, сколько захочется. Однако в целом я довольно позитивно смотрю в будущее. Это часть нашей природы – смотреть вперед и искать решения всех проблем, потому что жизнь – это только то, что мы имеем.
Источник: redbulletin.com
Перевод: Марина Окуненко
28 февраля в 12:27
104 просмотра